Манжерокские пороги

Манжерокские пороги расположены на реке Катунь около села Манжерок. Чтобы добраться до порогов, нужно перед селом свернуть направо в сосновый бор к Катуни. Издалека вы услышите грозный шум бушующей реки. Быстрые воды Катуни, покрытые пеной, стремительно пробивают себе путь между пятью громадными камнями. Вода разбивается о них в мельчайшие брызги и образует возле камней и противоположного берега опасные водовороты. Особенно опасен этот порог летом в большую воду.

Еще В. В. Сапожников, путешествуя по Алтаю, описывал этот порог так:

Легенда о Дворниковом камне

Легенда эта записана краеведом Н.М. Воробьевым. История эта произошла в те времена, когда не было еще Чуйского тракта, а берегом Катуни проходило лишь вьючная тропа. Зимой руслом реки люди на санях ездили, а летом вниз по течению но плотах сплавлялись. Не так-то просто было плыть по горной стремительной реке, тем более пройти через несколько порогов. Больше всех славились своим мастерством и отвагой манжерокские плотогоны. От Узнези до Сросток сплавляли они лес, а порою и дальше. Неплохо плотили им за это богатые подрядчики. Сколько буйных головушек навечно успокоила Катунь-река, до только смельчаков не убавилось - семьи-то кормить надо было. В плотогоны шли дюжие да отчаянные, а в "старшие" на плоту, в лоцманы, самых опытных и сноровистых выбирали. Немного но реке таких было. Был среди них молодой парень родом из Талды Никита Дворников. Был он не только крепкого сложения, красив лицом, но отличался остроумием да дерзостью своей. Такому палец в рот не клади, говаривали в народе. Немало девушек из окрестных деревень по нему сохло. Даже Варя Кобелева, по красоте которой ровной во всей округе не было, не одну ночь вздыхала по нем, три раза приезжих сватов из купеческих семей со своего двора выпроваживало. Оно бы все ладилось, до девичья гордость в любом веке превыше всего. Так и в этот раз получилось. Попробовал Никита Варе в любви объясниться, но не тут-то было. "Хоть завтра за тебя пойду, если сплавишь плот до Бийска", - шутя сказало девушка. "Годится", - ответил Никита и отправился домой. К утру не досчитались в Манжероке тринадцати лучших парней, не поймут - куда девались. Спохватилось Варя, да поздно. Сразу догадалась она, что к чему, проклиная себя в душе за такую нелепость. Стало известно, что парни уехали в Узнезю - плот гнать. Катунью аккурат коренная вода шла, да ток свирепо и страшно, как, по рассказам старожилов, лишь в тридцать лет роз бывает. В такую пору не только лес сплавлять, свое бы добро спасти, чтобы не унесло. Поскребли мужики затылки, да делать нечего, догонять поздно, а что Никита не отступит от своего слова, знали точно. Всем селом вышли на берег. Мужики кто с трубкой, кто с самокруткой. Матери слезами уливаются, зоронее оплакивая своих сыновей. На руках у подружек повисла обессилевшая Варя. А плот уж летел навстречу манжерокским порогам, наиболее трудным и опасным из всех но этом участке. Здесь и в молую-то воду, прочитав молитву для пущей верности, плотогоны поднимали весло и доверялись матушке-реке. Как она распорядится, так тому и быть. Пронесет ток пронесет, о нет - спасайся, кто кок может. Стараются покрепче ухватиться за бревно или выскочить но камень, стоящий на пути. Летит плот на камень, как поплавок, - то вынырнет, то волной накроется. Так и кажется, что парни просто на воде стоя плывут. Вот-вот уда-рится связно о каменистый лоб и разлетится по бревнышку. На берегу многие глаза закрыли. А те, что смотрели, после рассказывали, что подняло вдруг плот и скользнул он, как большоя рыбина, через каменистый барьер. Счастливая Варя бежала по берегу, махая косынкой. Кто знает: то ли Никита каким-то словом владел, то ли любовь свою силу показала, да только кончилось все благополучно, а камень с тех пор стали называть Дворниковым.